Создатель широко цитируемых панно и паттернов, визуальный философ и мастер впечатления – таков дизайнер Карло Даль Бьянко, благодаря которому сегодня мы воспринимаем мозаику не как утилитарный отделочный материал, а как роскошную декорацию для высокого уровня жизни.
Как изменить восприятие мозаики в мире. Интервью с Карло Даль Бьянко
интервью с экспертами рынка
—#nbНа протяжении многих веков мозаика была частью иконографического наследия Церкви, а я в начале своей карьеры занимался сакральной архитектурой и монументальной реставрацией зданий.
Начало работы с Bisazza дало мне уникальную возможность заново открыть и переосмыслить классический язык, на котором я собирался представлять формы и стиль, всегда принадлежавшие мне, используя материал, частично преданный забвению. Таким образом, мозаика стала для меня переоткрытием определенных ценностей и уникальной возможностью утвердить свой собственный язык.
Отношения с Bisazza завязались совершенно случайно, хотя я от многих слышал об их материале и использовал его в своих проектах. Мы с генеральным директором Пьеро Бизацца с самого начала установили отличный контакт и нашли взаимопонимание на интеллектуальной почве.
Начало работы с Bisazza дало мне уникальную возможность заново открыть и переосмыслить классический язык, на котором я собирался представлять формы и стиль, всегда принадлежавшие мне, используя материал, частично преданный забвению. Таким образом, мозаика стала для меня переоткрытием определенных ценностей и уникальной возможностью утвердить свой собственный язык.
Отношения с Bisazza завязались совершенно случайно, хотя я от многих слышал об их материале и использовал его в своих проектах. Мы с генеральным директором Пьеро Бизацца с самого начала установили отличный контакт и нашли взаимопонимание на интеллектуальной почве.
—# Как в вашу жизнь архитектора и реставратора пришла мозаика?
Bisazza является одним из ведущих элитных мировых брендов в области дизайна и мировым лидером по производству стеклянной мозаики для внутренней и наружной отделки.
Компания была основана в 1956 году Ренато Бисацца в муниципалитете Альте (Виченца) и сегодня является передовой компанией, которая отличается предпринимательским динамизмом, использованием современных технологий и вниманием к динамике рынка. В настоящее время компания имеет 4 монобрендовых магазина в Лондоне, Милане, Париже и Нью-Йорке и глобальную дистрибьюторскую сеть из 2800 магазинов.
Компания была основана в 1956 году Ренато Бисацца в муниципалитете Альте (Виченца) и сегодня является передовой компанией, которая отличается предпринимательским динамизмом, использованием современных технологий и вниманием к динамике рынка. В настоящее время компания имеет 4 монобрендовых магазина в Лондоне, Милане, Париже и Нью-Йорке и глобальную дистрибьюторскую сеть из 2800 магазинов.
S.M —
K.B —
S.M — Ваша жизнь и работа уже много лет связаны с компанией Bisazza. Как, по-вашему, бренд Bisazza изменил мировую культуру?
K.B — Мои отношения с Bisazza продолжались почти двадцать лет. Я с гордостью могу сказать, что работая в четыре руки с Пьеро Бизацца внес свой вклад в создание имиджа бренда, который, безусловно, изменил восприятие мозаики в мире.
Путь, который мы проделали с 2000 года, был очень быстрым, благодаря этому мозаика стала желанным и гламурным продуктом, а бренд Bisazza стал синонимом слова «мозаика». Я считаю, что для бренда это самая амбициозная цель.
Добавлю, конечно, что это путешествие Bisazza начала в девяностых годах с Алессандро Мендини, который указал на идею сотрудничества с архитекторами и дизайнерами, избавив таким образом, мозаику от репутации исключительно «строительного» материала, которую она несла с 1950-х годов.
Путь, который мы проделали с 2000 года, был очень быстрым, благодаря этому мозаика стала желанным и гламурным продуктом, а бренд Bisazza стал синонимом слова «мозаика». Я считаю, что для бренда это самая амбициозная цель.
Добавлю, конечно, что это путешествие Bisazza начала в девяностых годах с Алессандро Мендини, который указал на идею сотрудничества с архитекторами и дизайнерами, избавив таким образом, мозаику от репутации исключительно «строительного» материала, которую она несла с 1950-х годов.
↑ Decoration Blue vases / ©courtesy Bisazza Archive
“
Мозаика — материал насколько же драгоценный и эксклюзивный, насколько и сложный на этапе творческого проектирования новых декоров.
K.B— Несомненно, мозаика — материал насколько же драгоценный и эксклюзивный, насколько и сложный на этапе творческого проектирования новых декоров.
Прежде всего, следует сделать уточнение, что речь идет о двух совершенно различных методах на уровне восприятия: пиксельной/цифровой мозаике (где каждая тессера соответствует серии фотографических пикселей, которые разбивают изображение на маленькие цветные квадраты) и художественной технике (которая тщательно и правдоподобно следует выбранному изображению, вплоть до микромозаики, используемой со времен Древнего Рима).
Мы с Bisazza решили уделить больше внимания цифровым технологиям, которые в начале 2000-х казались нам более современными. Мастерство дизайнера заключается в понимании того, как далеко он может пойти на этапе синтеза и упрощения выбранного изображения.
Чтобы компания могла стабильно производить этот продукт, я должен был соблюдать некоторые промышленные правила, такие как точное количество тессер внутри листа (30×30 тессер по 10×10 мм и 15×15 тессер по 20×20 мм) или ограничения, налагаемые монохромной затиркой. Я изучил ряд цветовых комбинаций и время от времени менял их, исходя из цвета декоров или мозаичных миксов. Это, безусловно, придавало конечному продукту гармонию, мягкость и красоту.
Прежде всего, следует сделать уточнение, что речь идет о двух совершенно различных методах на уровне восприятия: пиксельной/цифровой мозаике (где каждая тессера соответствует серии фотографических пикселей, которые разбивают изображение на маленькие цветные квадраты) и художественной технике (которая тщательно и правдоподобно следует выбранному изображению, вплоть до микромозаики, используемой со времен Древнего Рима).
Мы с Bisazza решили уделить больше внимания цифровым технологиям, которые в начале 2000-х казались нам более современными. Мастерство дизайнера заключается в понимании того, как далеко он может пойти на этапе синтеза и упрощения выбранного изображения.
Чтобы компания могла стабильно производить этот продукт, я должен был соблюдать некоторые промышленные правила, такие как точное количество тессер внутри листа (30×30 тессер по 10×10 мм и 15×15 тессер по 20×20 мм) или ограничения, налагаемые монохромной затиркой. Я изучил ряд цветовых комбинаций и время от времени менял их, исходя из цвета декоров или мозаичных миксов. Это, безусловно, придавало конечному продукту гармонию, мягкость и красоту.
s.m Какие вызовы и ограничения мозаика ставила перед вами как материал? Есть какая-то сложность в создании дизайна именно для мозаики?
S.M —
K.B —
↑ Blend Caterina / ©courtesy Bisazza Archive
↑ Blend Elena / ©courtesy Bisazza Archive
S.M — Мозаика — очень древняя техника. Когда вы начинали создавать свои коллекции, сложно ли было раскрыть ее потенциал для современного интерьера?
K.B — Лично я никогда не рассматривал мозаику как «древний» материал. По своему опыту я видел, что это материал очень современный, он может адаптироваться ко времени и различным языкам многих дизайнеров.
Доказательством моих слов являются отличные результаты сотрудничества бренда с другими дизайнерами, вовлеченными в процесс в разное время. Среди них Патриция Уркиола, Марсель Вандерс, Хайме Айон, Studio Job и другие, каждый из которых на собственном языке выражал свой стилистический код.
K.B — Лично я никогда не рассматривал мозаику как «древний» материал. По своему опыту я видел, что это материал очень современный, он может адаптироваться ко времени и различным языкам многих дизайнеров.
Доказательством моих слов являются отличные результаты сотрудничества бренда с другими дизайнерами, вовлеченными в процесс в разное время. Среди них Патриция Уркиола, Марсель Вандерс, Хайме Айон, Studio Job и другие, каждый из которых на собственном языке выражал свой стилистический код.
S.M — Ваша мозаика воспринимается как обои. Изучаете ли вы фактуры и рисунки на гобеленах, тканях?
K.B — Когда я стал работать с Bisazza, их коллекции представляли собой серию мозаичных миксов, градиентов и некоторых изображений, которые можно было использовать вместе с мозаикой одного или нескольких цветов. По всей вероятности, моим самым большим вкладом в компанию и в использование самой мозаики было интуитивное понимание того, что стеклянный материал складывается в вертикальные полосы, похожие на обои. Поэтому я предложил мозаику как «татуировку» и украшения для всего дома — декор для входной зоны, гостиной, спальни, конечно, ванных комнат. Идея родилась благодаря драгоценным обоям Королевского дворца в Мадриде. Таким образом, мои исследования в 2002—2003 годах были направлены на изучению декоративных традиций тканей и бумаги для мебели.
K.B — Когда я стал работать с Bisazza, их коллекции представляли собой серию мозаичных миксов, градиентов и некоторых изображений, которые можно было использовать вместе с мозаикой одного или нескольких цветов. По всей вероятности, моим самым большим вкладом в компанию и в использование самой мозаики было интуитивное понимание того, что стеклянный материал складывается в вертикальные полосы, похожие на обои. Поэтому я предложил мозаику как «татуировку» и украшения для всего дома — декор для входной зоны, гостиной, спальни, конечно, ванных комнат. Идея родилась благодаря драгоценным обоям Королевского дворца в Мадриде. Таким образом, мои исследования в 2002—2003 годах были направлены на изучению декоративных традиций тканей и бумаги для мебели.
↑ Decoration Peachtree, Springrose / ©courtesy Bisazza Archive
В то же время на целую серию мозаичных декоров меня вдохновляли разные детали связанная с модой, искусством или повседневной жизнью. Так из изучения старинных скатертей Фландрии родился «Дамаск», из размышлений о французском декоративном искусстве 50-х годов — Liaisons и Etoiles, а Giza создана по мотивам полотенца из хлопка пике.
Я с большим удовольствием вспоминаю, что в те годы стимулом для создания новых декораций могло послужить всё: цветущий луг, беседка из роз, фламандская картина, стул Тонет, старое шерстяное одеяло пье-де-пуль, ткани и узоры мира моды или знаковые фигуры восточной традиции.
↑ Decoration Bolero / ©courtesy Bisazza Archive
—#n..В истории искусства барокко — это период, который опирается главным образом на театральность, повороты сюжета, на удивление и изумление. Неоклассицизм Марии-Антуанетты, напротив, стал периодом возвращения к чистоте линий и декоративной простоте, придав образам и формам абсолютную элегантность. Моя работа в основном опирается на эти два периода, к которым я привязан.
Например, оформление входа в Фонд Bisazza в Виченце безусловно, отсылает к дизайну барокко. Я представил себе нечто вроде большой беседки из роз и в то же время мягкого занавеса, который взволновал бы посетителя, входящего в здание.
Другим примером является комната «Серебро» (серия предметов, покрытых мозаикой из белого золота, разработанная Studio Job), — она выставлена в пространстве с высокими потолками, в котором посетитель оказывается после того, как прошел по нарочито узкому, извилистому коридору.
В то же время в Фонде Bisazza и штаб-квартире компании есть отсылки к началу XIX века. Примером может служить вдохновленный неоклассицизмом длинный коридор с серией порталов в нео-египетском стиле, ведущий к конференц-залам и офисам. В этом коридоре находится автопортрет Антонио Кановы, а в конце длинной перспективы — созданная мной декоративная мозаичная панель с фрагментом его скульптуры «Три грации».
Например, оформление входа в Фонд Bisazza в Виченце безусловно, отсылает к дизайну барокко. Я представил себе нечто вроде большой беседки из роз и в то же время мягкого занавеса, который взволновал бы посетителя, входящего в здание.
Другим примером является комната «Серебро» (серия предметов, покрытых мозаикой из белого золота, разработанная Studio Job), — она выставлена в пространстве с высокими потолками, в котором посетитель оказывается после того, как прошел по нарочито узкому, извилистому коридору.
В то же время в Фонде Bisazza и штаб-квартире компании есть отсылки к началу XIX века. Примером может служить вдохновленный неоклассицизмом длинный коридор с серией порталов в нео-египетском стиле, ведущий к конференц-залам и офисам. В этом коридоре находится автопортрет Антонио Кановы, а в конце длинной перспективы — созданная мной декоративная мозаичная панель с фрагментом его скульптуры «Три грации».
эс . В своих работах вы часто интерпретируете эпоху барокко: французские сады, образ Марии Антуанетты. Чем они вам близки? Это только декор или также символизм?
Кроме того, все конференц-залы имеют свой цвет и спроектированы в соответствии с логикой немецкого архитектора Карла Фридриха Шинкеля, использовавшего одинаковые обивку и обои в каждой части комнаты.
В разработанной мной недавно коллекции мозаики также упоминается период французской неоклассики. Речь о розах Жозефины Бонапарт в саду Шато Мальмезон и о Малом Трианоне Марии Антуанетты. С неоклассицизмом для меня всегда связано уважение к Антонио Канове и его скульптурам. Это отражено на декоративных панно из коллекции «Цифровой Канова» (Canova Digitale).
В разработанной мной недавно коллекции мозаики также упоминается период французской неоклассики. Речь о розах Жозефины Бонапарт в саду Шато Мальмезон и о Малом Трианоне Марии Антуанетты. С неоклассицизмом для меня всегда связано уважение к Антонио Канове и его скульптурам. Это отражено на декоративных панно из коллекции «Цифровой Канова» (Canova Digitale).
S.M —
K.B —
↑ FondazioneBisazza / ©courtesy Bisazza Archive
—#nbИзображение Бонапарта это портретная часть монументальной статуи, изготовленной из мрамора Антонио Кановой по заказу самого Наполеона. Лично Наполеон, однако, не оценил своего изображения в образе «Марса-миротворца» и приказал не выставлять это произведение искусства. Впоследствии со статуи изготовили бронзовую копию, которая сейчас хранится во внутреннем дворе Дворца Брера в Милане. Этот образ напоминает мне о том, как в детстве мы с мамой посещали глиптотеку Кановы в Поссаньо (в провинции Тревизо), где родился скульптор и теперь находится музей с проектами и гипсовыми слепками. Антонио Канова — художник, которым я всегда восхищался, и чей чистый и совершенный язык люблю.
—юВаш собственный дом украшает знаменитое панно с Наполеоном (кстати, очень популярное в России). Что для вас означает фигура этого императора?
S.M —
K.B —
“
Цвет является основополагающим элементом моих проектов, потому что, используя разные оттенки, я могу выразить в интерьере свои эмоции.
↑ Casa Alessandra, → Casa Anna
©courtesy Bisazza Archive
©courtesy Bisazza Archive
K.B— Цвет является основополагающим элементом моих проектов, потому что, используя разные оттенки, я могу выразить в интерьере свои эмоции. Приведу пример: у входа я очень часто предлагаю красный или желтый, потому что они лучше всего подчеркивают гостеприимство и создают положительные вибрации. В то же время в местах обучения (например, в библиотеке или там, где вы рисуете или общаетесь) я предпочитаю и предлагаю темные тона, такие как черный, коричневый или мшисто-зеленый, поскольку они способствуют тишине и концентрации. В конце концов, каждый цвет выражает чувство, эмоцию или дополняет декор стен, особенно при наличии картин.
На выбор цвета может повлиять беседа с клиентом, контекст, в котором создается проект, или историческая реминисценция, такая как серо-голубые пастельные тона, к которым часто обращались в начале девятнадцатого века. Эту художественную отсылку я использовал для разработки нового выставочного зала Bisazza в Милане.
Место, предназначенное для развития культуры мозаики и разговоров об искусстве, находится в нескольких сотнях метров от великой Пинакотеки Брера.
На выбор цвета может повлиять беседа с клиентом, контекст, в котором создается проект, или историческая реминисценция, такая как серо-голубые пастельные тона, к которым часто обращались в начале девятнадцатого века. Эту художественную отсылку я использовал для разработки нового выставочного зала Bisazza в Милане.
Место, предназначенное для развития культуры мозаики и разговоров об искусстве, находится в нескольких сотнях метров от великой Пинакотеки Брера.
s.m Как вы работаете с цветом при создании коллекций или дизайна интерьера? Я читал, что с вашим приходом палитра мозаики Bisazza изменилась. В какую сторону?
S.M —
K.B —
Во время своих штудий, посвященных фигуре итальянского галериста Лино Пезаро, я обнаружил, что ровно на том же месте, где я должен был спроектировать новое пространство Bisazza, некогда находилась первая его галерея. Это невероятное совпадение стало вдохновляющим элементом моего собственного высказывания. Таким образом, проект отдает дань уважения этой харизматической фигуре и прежде всего, картине «Драка в Галерее», хранящейся в Брере. Эта картина — икона современности, выражающая сильные эмоции, — обусловила выбор цветов, играющих ключевую роль в пространстве: кобальтово-синий, пурпурно-красный и изумрудно-зеленый.
Три больших колонны облицованы мозаикой 10×10 мм из 24-каратного золота. Они заполняют золотым светом все окружающее пространство, задавая ритм и динамику рядам выставочных залов.
Те же цвета на стенах повлияли и на выбор текстиля и столов из мрамора Rosso Levanto, Verde Alpi и Emperador Dark. В центральном зале четыре больших подвесных зеркала удваивают и без того ощутимую высоту комнат, создавая неожиданную вертикальную перспективу. Этакая барочная машина.
Три больших колонны облицованы мозаикой 10×10 мм из 24-каратного золота. Они заполняют золотым светом все окружающее пространство, задавая ритм и динамику рядам выставочных залов.
Те же цвета на стенах повлияли и на выбор текстиля и столов из мрамора Rosso Levanto, Verde Alpi и Emperador Dark. В центральном зале четыре больших подвесных зеркала удваивают и без того ощутимую высоту комнат, создавая неожиданную вертикальную перспективу. Этакая барочная машина.
↑ Flagship store Brera / ©courtesy Bisazza Archive
S.M — Каким вы видите будущее мозаики? Куда этот материал будет двигаться в ближайшие 10−20 лет?
K.B — Мозаика всегда была продуктом сильно колеблющегося спроса. В одни периоды ее используют повсюду и она становится настоящим объектом желания, а в другие периоды — она почти забыта. Наша с Bisazza работа за последние двадцать лет подняла мозаику на уровень драгоценного материала, вывела за рамки обычной отделки ванных комнат и бассейнов и искупила от этой участи. Фактически, мы предложили использовать мозаику инновационным способом, включая ее в отделку столовых, гостиных и входных групп домов по всему миру. Главным образом это получилось потому, что я изобрел вертикальные модули мозаики и предложил продавать их так, как обычно продают мебельную ткань и обои.
В ближайшие годы я ожидаю, что мозаика может получить новый коммерческий импульс как следствие внедрения новых материалов, их сочетания между собой или благодаря новым цветам и отделкам. В то же время мне хочется думать о более стабильном развитии продуктов, а не о судорожном изобретении новинок. Таким образом, продукт станет вечнозеленым, а не «сезонным» предложением, которое в следующем году автоматически «устареет».
K.B — Мозаика всегда была продуктом сильно колеблющегося спроса. В одни периоды ее используют повсюду и она становится настоящим объектом желания, а в другие периоды — она почти забыта. Наша с Bisazza работа за последние двадцать лет подняла мозаику на уровень драгоценного материала, вывела за рамки обычной отделки ванных комнат и бассейнов и искупила от этой участи. Фактически, мы предложили использовать мозаику инновационным способом, включая ее в отделку столовых, гостиных и входных групп домов по всему миру. Главным образом это получилось потому, что я изобрел вертикальные модули мозаики и предложил продавать их так, как обычно продают мебельную ткань и обои.
В ближайшие годы я ожидаю, что мозаика может получить новый коммерческий импульс как следствие внедрения новых материалов, их сочетания между собой или благодаря новым цветам и отделкам. В то же время мне хочется думать о более стабильном развитии продуктов, а не о судорожном изобретении новинок. Таким образом, продукт станет вечнозеленым, а не «сезонным» предложением, которое в следующем году автоматически «устареет».
S.M — Каково ваше отношение к золоту и золотой мозаике в интерьере?
K.B — Часто она нужна для избыточности и контраста. Мне нравится создавать противоречивые ситуации, играя элементами, в которых декоративность выражена минимально и очень сильно. Я смешиваю формальные языки с поп-материалами семидесятых. Использование золота — это всегда способ подчеркнуть в доме точку или конкретный объект, такой как скульптура. Это создает эмоции и тепло.
В тех случаях, когда я вижу, что присутствие золота может вызвать у клиентов беспокойство, я заменяю этот драгоценный материал столь же гламурными цветами или сочетаю богатство желтого золота с чистотой форм и светлыми тонами белого.
K.B — Часто она нужна для избыточности и контраста. Мне нравится создавать противоречивые ситуации, играя элементами, в которых декоративность выражена минимально и очень сильно. Я смешиваю формальные языки с поп-материалами семидесятых. Использование золота — это всегда способ подчеркнуть в доме точку или конкретный объект, такой как скульптура. Это создает эмоции и тепло.
В тех случаях, когда я вижу, что присутствие золота может вызвать у клиентов беспокойство, я заменяю этот драгоценный материал столь же гламурными цветами или сочетаю богатство желтого золота с чистотой форм и светлыми тонами белого.
↑ Carlo Dal Bianco logo, → Casa Elisabetta / ©courtesy Bisazza Archive
“
Мой идеальный клиент — тот, который ценит предложенные провокации, и конечно же любит свой дом. Человек требовательный и, возможно, даже капризный.
S.M — В одном интервью вы сказали, что у вас две души — минималиста и декоратора. В ваших работах плавные линии и пышные формы сочетаются с четкими и геометричными. Это борьба или гармония? Как это связано с символикой вашего фирменного знака?
K.B — Мой нынешний язык, который, конечно, будет эволюционировать — результат пути, состоящего из серии оценок и размышлений. Каждый этап жизни имеет свой характер и особенности. Это, безусловно, свойственно всем творческим людям, архитекторам и дизайнерам.
Союз плавных и мягких форм с очень строгими, геометрическими и ортогональными зашит в моей стилистический код, создаёт во мне чувство гармонии и удовлетворения. Это сочетание минималистского рационального языка с декоративным эмоциональным легло в основу моего логотипа.
Центральный круг — символ единства, сущности, рациональности, из которого вытекает тот первый подход, с которым я приступаю к работе. Он окружен извилистой формой, которая преобладает над центром и появляется в результате эмоций и удовольствия от использования декора. Такой подход часто встречается и в проектах, которые я сделал для Bisazza — различных выставочных залах в крупных городах мира или в пространстве Фонда Bisazza.
Союз плавных и мягких форм с очень строгими, геометрическими и ортогональными зашит в моей стилистический код, создаёт во мне чувство гармонии и удовлетворения. Это сочетание минималистского рационального языка с декоративным эмоциональным легло в основу моего логотипа.
Центральный круг — символ единства, сущности, рациональности, из которого вытекает тот первый подход, с которым я приступаю к работе. Он окружен извилистой формой, которая преобладает над центром и появляется в результате эмоций и удовольствия от использования декора. Такой подход часто встречается и в проектах, которые я сделал для Bisazza — различных выставочных залах в крупных городах мира или в пространстве Фонда Bisazza.
S.M — Каковы ключевые черты и философия вашего стиля?
K.B — У меня нет философских принципов, на которые я бы опирался, но мой способ проектирования почти всегда связан с эмоциональным восприятием клиента или того места, где я нахожусь. Моя цель всегда состоит в том, чтобы создать «костюм по индивидуальному заказу», который бы отвечал вашим потребностям и давал удовольствие от союза между ними и моим стилистическим языком.
Мой идеальный клиент — тот, который ценит предложенные провокации, и конечно же любит свой дом. Человек требовательный и, возможно, даже капризный.
Мой идеальный клиент — тот, который ценит предложенные провокации, и конечно же любит свой дом. Человек требовательный и, возможно, даже капризный.
↑ → Fondazione Bisazza,
Flagship store Brera
©courtesy Bisazza Archive
Flagship store Brera
©courtesy Bisazza Archive
S.M — Как проходит ваш рабочий день?
K.B — Мой день начинается очень рано. Я люблю возможность прийти в студию и сосредоточиться в одиночестве на своих проектах, почитать книги, или отдохнуть за рисованием.
Затем приходят мои сотрудники, с которыми мы почти ежедневно проводим совещания и обсуждаем рабочие проекты. Все, что мы сейчас разрабатываем, сконцентрировано на (почти маниакальных) деталях дизайна мебели на заказ, поиске новых интересных материалов и цветовых комбинаций, которые отвечали бы всем запросам наших клиентов. После обеденного перерыва я, как правило, посещаю строительные площадки или оказываюсь в Bisazza Design Studio с моими сотрудниками, чтобы поработать над различными проектами компании.
В феврале этого года я был сосредоточен на крупной выставке английского фэшн-фотографа Нормана Паркинсона, которая прошла в марте в Фонде Bisazza.
Вместе с Пьеро Бизацца и куратором Кристиной Каррильо де Альборноз (Cristina Carrillo de Albornoz) я курировал весь процесс, включая выбор изображений и подготовку текстов. Одновременно мы думали о создании выставочного зала в Милане в апреле и о дизайне новых выставочных залов в том же Фонде.
K.B — Мой день начинается очень рано. Я люблю возможность прийти в студию и сосредоточиться в одиночестве на своих проектах, почитать книги, или отдохнуть за рисованием.
Затем приходят мои сотрудники, с которыми мы почти ежедневно проводим совещания и обсуждаем рабочие проекты. Все, что мы сейчас разрабатываем, сконцентрировано на (почти маниакальных) деталях дизайна мебели на заказ, поиске новых интересных материалов и цветовых комбинаций, которые отвечали бы всем запросам наших клиентов. После обеденного перерыва я, как правило, посещаю строительные площадки или оказываюсь в Bisazza Design Studio с моими сотрудниками, чтобы поработать над различными проектами компании.
В феврале этого года я был сосредоточен на крупной выставке английского фэшн-фотографа Нормана Паркинсона, которая прошла в марте в Фонде Bisazza.
Вместе с Пьеро Бизацца и куратором Кристиной Каррильо де Альборноз (Cristina Carrillo de Albornoz) я курировал весь процесс, включая выбор изображений и подготовку текстов. Одновременно мы думали о создании выставочного зала в Милане в апреле и о дизайне новых выставочных залов в том же Фонде.
S.M — Как вы выбираете книги? Какие редкости собраны в вашей библиотеке?
K.B — У меня две библиотеки: одна в моей студии, а вторая — в моем доме. Составляя первую, я фокусировался на книгах по архитектуре, дизайну интерьера, фотографии, моде, декорированию, декоративному искусству, стеклу, керамике и фарфору и садоводству. Эти книги я собирал на протяжении многих лет, путешествуя по миру. Источником вдохновения для меня является всё: даже крохотная деталь на обложке.
Вторая библиотека полностью посвящена живописи и скульптуре. Эта собрание складывалось годами, в основном из монографий художников, которых я предпочитаю, и редких каталогов художественных выставок.
Мне нравится посещать книжные магазины и ярмарки, где я могу найти старинные и современные книги, которые мне понравятся.
В то время как первую библиотеку я считаю рабочим инструментом, ко второй (которая хранится дома) я постоянно обращаюсь в свободное время или по вечерам, потому что она тесно связана с моей другой страстью — коллекционированием венецианской живописи двадцатого века (Novecento veneziano).
K.B — У меня две библиотеки: одна в моей студии, а вторая — в моем доме. Составляя первую, я фокусировался на книгах по архитектуре, дизайну интерьера, фотографии, моде, декорированию, декоративному искусству, стеклу, керамике и фарфору и садоводству. Эти книги я собирал на протяжении многих лет, путешествуя по миру. Источником вдохновения для меня является всё: даже крохотная деталь на обложке.
Вторая библиотека полностью посвящена живописи и скульптуре. Эта собрание складывалось годами, в основном из монографий художников, которых я предпочитаю, и редких каталогов художественных выставок.
Мне нравится посещать книжные магазины и ярмарки, где я могу найти старинные и современные книги, которые мне понравятся.
В то время как первую библиотеку я считаю рабочим инструментом, ко второй (которая хранится дома) я постоянно обращаюсь в свободное время или по вечерам, потому что она тесно связана с моей другой страстью — коллекционированием венецианской живописи двадцатого века (Novecento veneziano).
“
Коллекционирование — это болезнь. Красивая и соблазнительная болезнь, которая так или иначе вызывает привыкание.
K.B— Коллекционирование — это болезнь. Красивая и соблазнительная болезнь, которая так или иначе вызывает привыкание.
Если вы собираете картины или рисунки не в соответствии с чисто эстетической логикой, а с историко-художественным периодом, объединяющим работы, каждый раз, когда вы подбираете картины для других или сталкиваетесь с каким-то значимым образцом, возникает неудержимое желание его купить. Для одних это может быть обладание наборов часов или автомобилей, а для других — картин. Не знаю, смогу ли я когда-нибудь исцелиться.
Если вы собираете картины или рисунки не в соответствии с чисто эстетической логикой, а с историко-художественным периодом, объединяющим работы, каждый раз, когда вы подбираете картины для других или сталкиваетесь с каким-то значимым образцом, возникает неудержимое желание его купить. Для одних это может быть обладание наборов часов или автомобилей, а для других — картин. Не знаю, смогу ли я когда-нибудь исцелиться.
s.m Что движет вами как коллекционером искусства?
S.M —
K.B —
← Casa Alessandra, ↑ Architecture studio / ©courtesy Bisazza Archive
K.B— Русский мир, культура и искусство в течение многих лет увлекают меня и наполняют мое сердце. С первой поездки в Москву в 2002 году я углубился (как во время визитов в Россию, так и дома в Италии) в эволюции ваших художественных событий. Меня очень привлекают здания девятнадцатого века и живое использование цветов на фасадах на контрасте с белым цветом колонн или рам.
Оглядываясь назад на мои путешествия, кроме Пушкинского музея и Эрмитажа, по всей вероятности, меня больше всего очаровала Третьяковская галерея современного искусства. Там хранятся работы самых интересных русских художников ХХ века, которые в удивительно экспрессивной манере выразили политическую ситуацию в стране.
Оглядываясь назад на мои путешествия, кроме Пушкинского музея и Эрмитажа, по всей вероятности, меня больше всего очаровала Третьяковская галерея современного искусства. Там хранятся работы самых интересных русских художников ХХ века, которые в удивительно экспрессивной манере выразили политическую ситуацию в стране.
s.m Есть в русской культуре и искусстве имена и предметы, которые вас вдохновляют?
S.M —
K.B —
Как не вспомнить шокирующие картины Гелия Коржева, которые я увидел некоторое время назад в Венеции на прекрасной монографической выставке в Ка' Фоскари. Незабываемы его яркие красные и желтые цвета, изобразительный материал, его страсть и живописная выразительность.
В то же время, отчетливо помню эмоции, которые испытал, глядя на картины Малевича в марте 2018 года во время моего последнего визита в эту художественную галерею.
В то же время, отчетливо помню эмоции, которые испытал, глядя на картины Малевича в марте 2018 года во время моего последнего визита в эту художественную галерею.
S.M — Что такое, по-вашему, красота — то, что создает человек и природа или то, что только человек способен понять, увидеть и оценить?
K.B — Красота везде, просто нужно научиться это понимать. Лично меня намного сильнее привлекает рукотворная красота, созданная человеком. Потому что с эстетическим аспектом картин, архитектуры, платья, драгоценностей тесно связан интеллектуальный аспект дизайнерской мысли художника или стилиста.
В природе все это возникает спонтанно, и поэтому пейзаж оставляет меня восхищенным, но не столь взволнованным, как в первом случае. Возможно это мое личное ограничение. Тем не менее, я часто бываю настолько очарован раковиной, бабочкой, цветком или оперением птицы, что они становятся неисчерпаемым источником вдохновения для моих проектов или мозаичных декоров.
В природе все это возникает спонтанно, и поэтому пейзаж оставляет меня восхищенным, но не столь взволнованным, как в первом случае. Возможно это мое личное ограничение. Тем не менее, я часто бываю настолько очарован раковиной, бабочкой, цветком или оперением птицы, что они становятся неисчерпаемым источником вдохновения для моих проектов или мозаичных декоров.
“
Лично меня намного сильнее привлекает рукотворная красота, созданная человеком.
↑ Architecture studio, Casa Alessandra / ©courtesy Bisazza Archive
K.B— Россия всегда очаровывала меня. Я посетил её точно больше десятка раз, выполняя работы по заказу Bisazza. В последний раз меня вызвали итальянские послы в России г-н Террачано с супругой совместно с Итальянским институтом культуры и доктором Ольгой Страда.
Это была культурная встреча, на которую меня пригласили в качестве посла итальянского дизайна по случаю Дня итальянского дизайна, чтобы я рассказал о своей работе. Я был бы очень рад иметь возможности и дальше работать в России, потому что убежден, что мой язык может идеально соответствовать вкусу внимательной и подготовленной клиентуры.
Это была культурная встреча, на которую меня пригласили в качестве посла итальянского дизайна по случаю Дня итальянского дизайна, чтобы я рассказал о своей работе. Я был бы очень рад иметь возможности и дальше работать в России, потому что убежден, что мой язык может идеально соответствовать вкусу внимательной и подготовленной клиентуры.
s.m Пожелайте, пожалуйста, что-нибудь читателям вашего интервью.
S.M —
K.B —
В любом случае, мои наилучшие пожелания читателям — живите в доме, которые выражают вашу индивидуальность, в воодушевляющей и интересной обстановке. В доме, построенном в соответствии с вашими потребностями. Это не обязательно означает богатый дом, но место, которое будет для вас счастливым убежищем от повседневной суеты.
Фотограф / Fabio Bascetta, Francesco Cecchini, Federico Cedrone, Lorenzo Ceretta, Alberto Ferrero, Aleksandar Novoselski, Ottavio Tomasini, Paolo Veclani
Предоставлено / Bisazza Archive, Haw Dom Archive, Carlo Dal Bianco Studio Archive
За помощь в подготовке и организации интервью благодарю Валерию Ефанову.
Предоставлено / Bisazza Archive, Haw Dom Archive, Carlo Dal Bianco Studio Archive
За помощь в подготовке и организации интервью благодарю Валерию Ефанову.
© 2022 / Sobolev.Moscow
1
1